В дружественной Александру Лукашенко Венесуэле в конце июля прошли президентские выборы — победителем себя объявил нынешний лидер страны Николас Мадуро. По официальным данным, он набрал 51% голосов, оппозиция же считает, что ее кандидат, Эдмундо Гонсалес, убедительно победил, получив около 70%. В стране ожидаемо вспыхнули протесты и, несмотря на репрессии, продолжаются уже более недели. Две тысячи человек задержаны, в столкновениях с полицией гибнут люди. Ситуация во многом напоминает нашу: в августе 2020-го беларусы тоже пережили большую волну насилия, а нарушения прав и свобод продолжаются до сих пор. Что сейчас происходит в Венесуэле, что привело к сегодняшним событиям и видят ли демократические силы шансы на уход Мадуро? «Зеркало» задало эти вопросы Педро Урручурту — директору Офиса по международным связям лидера оппозиции Венесуэлы Марии Корины Мачадо. Как когда-то беларусы — Владислав и Виталий Кузнечики, укрывшиеся от силовиков в посольстве Швеции, — Педро с некоторыми соратниками сейчас так же вынужден жить и работать в одной из дипмиссий.
«Половина — в убежище в посольстве, а значительная часть — в заключении»
— Вы сейчас находитесь в посольстве Аргентины в Каракасе. Как давно вы там и почему?
— Я вошел в здание дипмиссии 20 марта этого года, почти пять месяцев назад, после получения ордера на арест по ложному обвинению в участии в предполагаемом заговоре. Меня и моих коллег обвиняют в терроризме, измене и заговоре. Со мной такое происходит уже второй раз менее чем за шесть месяцев — 6 декабря 2023 года по тем же ложным обвинениям против меня был выдан ордер на арест, из-за которого я был вынужден провести две недели в другом посольстве. Многие представители оппозиции находятся в убежище в посольстве, а значительная часть — в заключении в Эль-Эликоиде, крупнейшем центре пыток в Латинской Америке (одна из крупнейших тюрем Венесуэлы, с 2014 года там удерживаются участники протестов против Мадуро. — Прим. ред.), или в розыске. Это свидетельство неравной и несправедливой кампании, которую мы переживаем.
— В конце июля в Венесуэле прошли выборы. По данным властей, за переизбрание Мадуро на третий срок проголосовало около 51% избирателей. Однако независимые наблюдения показали, что более половины проголосовавших отдали голоса оппозиционному кандидату Эдмундо Гонсалесу. Что сейчас происходит на улицах страны?
— Венесуэльцы многому научились благодаря прошлому, сделали выводы из предыдущих ошибок. Поэтому после массового участия граждан (в выборах. — Прим. ред.) 28 июля и однозначного результата, который дает победу Эдмундо Гонсалесу, мы сохранили твердость и дисциплинированность, стараясь не подвергать себя массовым преследованиям со стороны режима. Несмотря на это, цена репрессий высока: более 2000 несправедливо задержанных, более 20 убитых и непрекращающиеся преследования граждан, которые были ключевыми в организации процесса защиты голосов. Фактически успех оппозиции заключается в том, что было собрано более 80% протоколов, полученных от наблюдателей с избирательных участков. У нас получилось их оцифровать, и теперь теперь любой человек может ознакомиться с ними. Это стало самой важной платформой и движением за честность выборов в регионе.
США признали Гонсалеса победителем прошедших выборов. Значительная часть мирового сообщества, включая большинство стран Южной и Центральной Америки, не признала объявленные властями результаты выборов.
В то же время режим до сих пор не предоставил официальные результаты от Национального избирательного совета, потому что они знают, что результаты не в их пользу. Они не ожидали такого высокого уровня организации от оппозиции. Теперь с результатом, навязанным режимом, и отсутствием международного признания необходимо срочно двигаться в направлении независимой и международной верификации протоколов, представленных оппозицией. Тем временем венесуэльцы остаются на улицах, заботясь друг о друге, требуя правды и доверяя лидерам, которые делают все возможное, чтобы отстоять неоспоримый результат.
— Украденные выборы, как мы понимаем, — верхушка айсберга. Можете кратко объяснить беларусам, что происходило в Венесуэле в последние годы и в итоге привело к этим протестам?
— Режим не впервые украл выборы. Но впервые мы так организованно защищаем голоса, отданные оппозиции, наряду с лидерами, которые внушают доверие венесуэльцам, — такими как Мария Корина Мачадо. Ситуация в Венесуэле — это последствие модели нищеты, закрепленной социализмом XXI века, который принес бедность, разделение и миграцию четверти населения страны. Этот процесс разделения семей и нищеты повысил уровень фрустрации в стране, которая в прошлом многократно выходила на улицы, чтобы потребовать соблюдения своих прав, а в этот раз — чтобы защитить безоговорочную победу Эдмундо Гонсалеса.
Но такой уровень сплоченности миллионов венесуэльцев, основанный на широком национальном движении, — не случайность. Это результат многократных поездок по стране в желании вернуть и объединить семьи, уверенность в необходимости перемен, которые принесут процветание и свободу для всех. Кульминацией всего этого стало первичное голосование, которое организовала оппозиция для выбора кандидата на президентских выборах 28 июля. Мария Корина Мачадо победила на этих праймериз (прошли в ноябре 2023 года. — Прим. ред.), набрав 92% голосов — практически единогласно. Страна доверяет ей.
27 декабря 2023 года Верховный суд Венесуэлы лишил политических прав Марию Корину Мачадо. Он обосновал свое решение ее причастностью к «коррупционной схеме». А в марте 2024 года запрет на занятие государственных должностей получил еще один популярный оппозиционный политик, Энрике Каприлес.
«Защита правды не является насилием. Насилие — это нарушение правды»
— Сколько людей вышли на улицы? Как ведут себя протестующие?
— Это тысячи и тысячи людей, точного количества нет, потому что это происходит по всей стране. К этому следует добавить массовые акции, где участвовали Эдмундо Гонсалес и Мария Корина. Это мирные демонстрации людей, отстаивающих правду, но власти их жестоко подавляют — это настоящее насилие над народом. Как говорит Мария Корина, защита правды не является насилием. Насилие — это нарушение правды. Это мирное и гражданское движение, которое не является слабым, а выступает за организованные, ненасильственные действия. Тысячи и тысячи граждан защищают результат, в котором они сыграли решающую роль.
— Есть вероятность, что силовики и военные перейдут на сторону оппозиции?
— О чем мы просим военных и полицейских, так это соблюдать конституцию и выполнить свой долг перед страной. Победа оппозиции подавляющая, и силовики должны придерживаться выбора народа и не подавлять тех, кто требует уважать свою волю. Мария Корина Мачадо и Эдмундо Гонсалес сегодня выпустили заявление с таким призывом.
— Есть ли раскол элит, кто из чиновников перешел на сторону оппозиции?
— Режим уже много лет сталкивается с дезертирством в своих рядах, особенно среди тех, кто был частью проекта, а теперь осуждает его за отклонение от того первоначального курса. Сейчас, после очевидных фальсификаций, еще больше людей отдаляются [от действующей власти]. То же самое происходит с левыми правительствами в Латинской Америке, которые ранее поддерживали Уго Чавеса, а сейчас намного критичнее относятся к действиям Мадуро.
— В 2020 году после выборов в Беларуси тоже были протесты. Они продолжались несколько месяцев. Стратегия власти заключалась в том, чтобы растянуть происходящее. В итоге протесты подавили. Не боитесь, что такое произойдет и в вашей стране?
— Мы уже проходили это раньше и извлекли уроки. 2014 и 2017 годы (протесты, вызванные экономическими проблемами. — Прим. ред.) — тому примеры. Главное, что отличает нынешнюю ситуацию, — то, что у нас новое руководство, чье стратегическое видение меняет динамику событий. Кроме того, поскольку это скорее борьба на выносливость, а не на скорость, чтобы избежать выгорания, мы должны мобилизовывать людей в самые важные моменты, но не подвергать их чрезмерным репрессиям. Это сочетание факторов: международное давление, контролируемая внутренняя мобилизация и лидеры, которое координирует и то и другое.
— Почему власти до сих пор не арестовали лидеров оппозиции?
— Многие уже под стражей или в изгнании. Большая часть политического руководства скрывается из-за преследований, и на данный момент режим угрожает заключением Марии Корине Мачадо и Эдмундо Гонсалесу. Преследование — это систематическая политика режима, наряду с нарушениями прав человека, которая проводится для того, чтобы держать лидеров в страхе.
— Они могут свободно передвигаться или им приходится скрываться?
— Сейчас аннулируются паспорта у всех лидеров и активистов, которых считают оппозиционерами (мой аннулировали в декабре), повсюду работает политическая полиция, людей преследуют. Свободы передвижения нет. Мария Корина Мачадо не может покинуть Венесуэлу уже десять лет из-за произвольного запрета на выезд. Она также не может летать внутренними рейсами, что, в общем-то, пошло ей на пользу: путешествуя по суше, она узнала всю страну.
«Люди протестуют, чтобы защитить правду, а не чтобы их просто услышали»
— Каков план протестующих сейчас? Просто акции протеста в надежде, что власть их услышит?
— Нет. Люди протестуют, чтобы защитить правду, а не чтобы их просто услышали. Вот в чем отличие этого движения. Оно очень глубокое, всеохватное, национальное и высокоорганизованное. Гражданские протесты связаны со стратегией защиты результатов (выборов) на международном уровне и объединением сил для обеспечения переходного периода. Одних протестов недостаточно так же, как недостаточно и исключительно международного участия. Необходима стратегическая координация.
— По вашей оценке, сколько процентов вы бы дали на то, что Мадуро покинет свою должность и передаст власть оппозиции? В какой временной перспективе это может произойти?
— Здесь речь идет не о процентах или вероятностях, а скорее о создании стимулов и гарантий для серьезных и реальных переговоров, способствующих передаче власти. Для этого необходима огромная гражданская сила, которая у нас есть и которая была продемонстрирована на выборах 28 июля. А также честное лидерство с авторитетом как в словах, так и в действиях, способное объяснить стране и миру условия соглашения, а также быть надежным в выполнении этих договоренностей. Избирательная победа на выборах произошла 28 июля, теперь мы добиваемся политической победы, заставляя режим понять, что лучший вариант для него — уйти в отставку, и обеспечивая ему все гарантии для этого ухода.
— Режим Мадуро боится давления извне? Например, возвращения ослабленных не так давно санкций, их усиления? Как показывает опыт Беларуси, сильные ограничения не всегда мешают человеку, захватившему власть, ее удерживать.
— Очевидно, что санкции не причина кризиса, а скорее следствие поведения режима — нарушения прав человека, антидемократических действий. Они также являются ключевым элементом в переговорах. Режим знает, что закрытие дверей для любых соглашений и игнорирование выбора народа влечет за собой последствия, поэтому лучший вариант для него — осознать: чем больше он будет открываться для возможной передачи власти, тем выше вероятность, что эти санкции за его поведение будут сняты. Поэтому ограничения необходимы, чтобы обеспечить гарантии для мирного и упорядоченного перехода [власти].
— После украденных выборов 2020 года у власти в моей стране остался Александр Лукашенко. На следующий день после президентских выборов в Венесуэле он поздравил с победой Николаса Мадуро: «Жители вашей страны таким образом поддержали курс на построение современного и независимого государства, в котором народ может самостоятельно определять свою судьбу». Что бы вы ему ответили?
— Авторитарные режимы действуют в связке и поддерживают друг друга. Этот ответ — пример не только потому, что он основан на лжи и явном мошенничестве, но и потому, что исходит от человека, который в своей стране сделал то же самое, что сейчас происходит в Венесуэле: проигнорировал выбор народа.
Читайте также
